Илларион Козлов (после крещения)

 Прадед Набокова, почетный член Казанского университета

Великий русский писатель XX века Владимир Набоков в своих мудрых и необыкновенно поэтичных мемуарах "Другие берега" немало места и внимания уделил рассказу о своих предках и родных. И это не случайно: в генеалогии семьи писателя много славных разноплеменных имен, громких фамилий. Она сама по себе • экскурс в историю родины Набокова. Он горько сожалел, что "был слишком молод в России, чтобы проявить какое-либо любопытство к моей родословной" (покинул родину 18-ти лет), ведь, как он считал, "при отчетливости личной памяти неотчетливость семейной отражается на равновесии слов". Только в эмиграции его двоюродный дядя Владимир Голубцов, познакомил будущего писателя с его родословной. "Я люблю сцепление времен..." - писал Набоков, изумляясь чуду внезапной близости и конкретности казавшихся навеки застывшими на страницах учебников по истории событий и людей. Они встают с пожелтевших страниц, словно ожившие, связанные с современностью неразрывной цепью нескольких поколении родных и близких, их коллективной памятью о минувшем, о великих и вместе с тем простых людях, прошедших когда-либо по земле. "Сцепление времен" - картина из крымского детства матери Набокова: Айвазовский в ее присутствии вспоминает о том дне своей юности, когда ему довелось увидеть Пушкина и его жену. "Сцепление времен" в собственной судьбе Набокова - это духовное родство с далекими предками, по крайней мере с одним из них.

Никому и никогда не дано до конца разгадать тайн рождения гения и его шедевров. Иногда великие обронят "золотое слова" об этом, как бы дразня, приоткрывая свои секреты. Так и Набоков среди сонма богатой, знатной, титулованной родни выделил предка, который был ему "гораздо ближе" многих других, и тут же - неожиданное признание: труды этого человека, врача, изучавшего мир безумцев и самоубийц, химическую природу боли, стали "забавным прототипом и литературных, и лепидоптерологических моих работ". Они, действительно, при встрече, если бы им было суждено пересечься во времени, неплохо могли бы понять друг друга - медик-патолог и великий писатель, каждый на свой лад проникавший в самые дальние и глухие уголки человеческой души. Речь пойдет о Николае Илларионовиче Козлове (1814-1889) - прадеде Набокова, отце бабушки писателя по материнской линии.

... В сентябре 1829 года в число вольнослушателей врачебного отделения Казанского университета были зачислены дети бузулукского купца второй гильдии: Апполон ( по другим документам - Антон) и Николай Илларионовичи Козловы. Илларион Козлов - иудей, принявший православие, мостил свой нелегкий путь трудом и умом. И дети его следовали примеру отца, хоть и на ином поприще: двое сыновей Иллариона Козлова стали врачами; через несколько лет после старших Казанский университет окончит Александр Козлов, будущий профессор кафедры акушерства Казанского университета.

Николай Козлов ступил на медицинскую стезю чрезвычайно рано: ему не исполнилось и 15 лет. Он был одним из самых юных студентов-медиков, к тому же вольнослушателем, но, несмотря на это, был лучшим в своем выпуске: только ему вручили золотую медаль за "диссертацию" (выпускное сочинение) "О ядах". В 23 года он получил в Дерите докторскую степень, а затем два года стажировался у лучших медиков в Париже, Вене, Цюрихе. Вернувшись в Россию, Николай Илларионович становится военным медиком. Его статьи, посвященные медицинским вопросам, публикуемые в "Библиотеке для чтения" О.И.Сенковского, обратили на себя внимание министра народного просвещения графа С.С.Уварова - тот предложил Козлову сформировать медицинский факультет в созданном за семь лет до этого Киевском университете Св. Владимира. Так в 1841 году Козлов стал профессором Киевского университета. В Киеве он проработал 12 лет, читал лекции, работал в военном госпитале, консультировал, занимаясь при этом и научными исследованиями. Позже Козлов стал автором множества научных трудов, особенно в области гистологии и химии, в числе первых ввел гистолого-химический анализ для определения сущности болезненных процессов, написал и другие работы -о патологиях человеческой психики и тела.

Однако ярче всего личность воспитанника Казанского университета раскрылась в те годы, когда он стоял во главе организации врачебного дела в России. С середины прошлого века и почти до самой своей смерти Николай Илларионович занимал высшие медицинские и военно-медицинские посты в Империи. В 1853 году он был переведен из Киева в Петербург вице-директором медицинского департамента Министерства внутренних дел, а пять лет спустя стал вице-директором медицинского департамента Военного министерства. Член медицинского совета, член, а затем и председатель Военно-медицинского ученого комитета, в 1869 году он был назначен начальником Императорской медико-хирургической академии, а с 1871 года в течение десяти лет (вплоть до отставки по состоянию здоровья) занимал должность главного военно-медицинского инспектора России.

В 50-70-х годах XIX века Козлов участвовал в работе добрых полутора десятка различных комитетов и комиссий или возглавлял их, причем весьма не безуспешно. Недаром все реформы и улучшения в организации отечественной медицины в тот период, в большей или в меньшей мере, современники связывали с именем и трудами Николая Илларионовича.

Остановимся лишь на нескольких нововведениях, которыми отечественная организация медицины во многом была обязана Козлову. Козлов добился принятия законов об увеличении содержания военных врачей; ввел, как мы сейчас сказали бы, курсы повышения их квалификации при академиях и университетах, обучение их за границей; будучи редактором "Военно-медицинского журнала", организовал издание в качестве приложений к нему лучших оригинальных и переводных пособий, книг по различным отраслям медицины, эти книги рассылались всем военным врачам Российской Империи - 6 томов в год за однопроцентный вычет из жалования (всего за 25 лет вышло 150 томов).

В августе 1864 года представители 36 государств подписали Женевскую конвенцию - акт, легший в основание "Общества Красного Креста". Три года спустя и в России был утвержден устав "Российского общества попечения о раненых и больных воинах" (с 1876 г. -"Российское общество Красного Креста"). Вступив в 1876 году в общество, Козлов стоял, таким образом, у истоков этого движения в России и немало сделал для того, чтобы дать возможность Красному Кресту проявить себя в полной мере на полях русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Именно в этой войне впервые Российский Красный Крест не просто посылал своих врачей и сестер на поля сражений, но и широко развернул сеть своих лазаретов и приемных пунктов.

Добился Козлов и еще одного новшества в России, без которого невозможно представить сегодняшнюю медицину. При нем сестры милосердия стали обычным явлением в госпиталях и лазаретах как в военное, так и в мирное время. Николай Илларионович горячо отстаивал необходимость женского медицинского образования, причем не только среднего, но и высшего. Результатом также его хлопот стало открытие в 1872 году женских врачебных курсов в Петербурге при Медико-хирургической академии первых в Европе, с 1876 года они стали давать полное медицинское образование, равное университетскому. Первый выпуск состоялся в 1877 году, 25 первых русских женщин-врачей (треть выпуска) отправились в действующую.

Было в жизни Николая Илларионовича и множество других начинаний: устройство центральных домов доя умалишенных, составление военной фармакопеи, прививка чумы рогатого .скота и многое другое. Было и открытие клиник и больниц. Так, именно за содействие в учреждении при Казанском университете госпитальной клиники, в которой дожны быж изучать практическую медицину будущие врачи, в 1858 году Н.Н.Козлов был избран почетным членом своей "альма-матер".

Современники и Отечество - а это не слишком часто случалось в истории России -оценили труды Н.Н.Козлова по достоинству еще при жизни: в 1878 году была учреждена стипендия его имени на женских врачебных курсах при Николаевском военном госпитале; он был награжден практически всеми орденами Империи до ордена Св. Александра Невского в бриллиантах включительно (эту награду он получил за заслуги в организации военно-медицинского дела во время русско-турецкой войны); по социальной лестнице сын скромного бузулукского купца дослужился до действительного тайного советника.

Скончался Николай Илларионович на 75-м году жизни в Петербурге и упокоился на Вол-ковском кладбище. Ни одно сколько-нибудь значительное дореволюционное справочное издание не обходилось без обширной статьи об этом человеке, так много сделавшем для отечественного здравоохранения. А вот потомки его забыли: советские издания не удостоили его даже краткой справкой...

Если бы Николай Илларионович Козлов даже ничего не сделал в своей жизни, его имя все равно бы вошло в историю одной строкой: "прадед Набокова". Но как знать – вышли бы из-под пера правнука Козлова "Дар" и "Лолита", "Приглашение на казнь" и "Защита Лужина", не соверши Николай Илларионович того, что должен был сделать и написать: на родословном древе бездельников и лежебок не растут побеги гениев.

Документы, которые мы приводим из фондов НА РТ (к сожалению, личное дело Козлова было уничтожено, как множество ранних личных дел студентов Казанского университета), - это уведомление декана врачебного отделения от 21 сентября 1929 года о принятии в число вольнослушателей Казанского университета братьев Козловых, выписка из отчета о заседании врачебного отделения от 26 июня 1833 года о награждении Николая Козлова золотой медалью за его диссертацию "О ядах", и, наконец, документы, которыми 25 лет спустя Казанский университет утвердил своего бывшего студента (а тогда уже вице-директора медицинского департамента Военного министерства) почетным членом университета "за особые труды и деятельное содействие Казанскому университету в развитии средств к практическому изучению медицины", а также представления медицинского факультета Совету университета и диплом почетного члена университета.

Светлана Малышева,
кандидат исторических наук

Министерство народного просвещения
Департамент народного просвещения
Императорского Казанского университета правление
в Казани 21 сентября 1829 г. № 4054

В отделение врачебных наук Казанского университета.

Правление университета по удостоении экзаменного комитета, сего м-ца 13-го числа, бузулукского 2-й гильдии купца детей Апполона и Николая Козловых, допустив к слушанию университетских преподаваний по оному отделению в качестве вольных слушателей, из которых ныне Апполону 17, а Николаю 15 лет, уведомляет о том отделение врачебных наук с тем, чтобы курс учения Козловых считать с начала нынешнего 1829 и 1830 акад. года, и чтобы Г.Г. преподаватели, у коих назначено им будет слушать лекции, показывали в месячных ведомостях успехи Козловых.

Декан (подпись)

За секретаря (подпись)

Слушали 30 сентября. Определено: имена Козловых внести в список вольных слушателей 1-го разряда врачебного отделения, известить о сем Г.Г. преподавателей онаго".

НА РТ. Ф.977. On. медфак. Д.144. Л.6.

Заседание 26 июня 1833-го года.

Ст. 4. Были рассмотрены диссертации, представленные студентами: I) de Menstruatione, 2) de Venenis et Veneticiis, 3) de Arthritide и 4) de medicamentorani in nostrum corpus agendi valione, и найдено, что диссертация de Venenis написана отлично, а прочие заслуживающие одобрения.

Определено: Диссертации препроводить в Совет с соответствующими им пакетами, док... что отделение за отличные успехи и прилежание считает достойными награждения медалями студентов: Козлова 2-го, Лебедева, Александрийского, Исаева; перваго Золотою, а последних серебрянными; присем прописать, что диссертация de Venenis написана отлично, а прочие заслуживают одобрения.

Исполнено 27-го июня за № 107
Секретарь врач, отделения Ив.Дмитриевский.