История города Могилев

В эпоху Речи Пocпoлитой город Трокского воеводства, Оршанского повета. История еврейской общины восходит к концу XVI или началу XVII в., но еще в 1522 г. могилевские корчмы, воскобойня и весовой сбор были отданы в аренду известному Михелю Езофовичу, а из Мытной книги товаров, провозившихся через Брест в течение первой половины 1583 г., мы узнаем о торговой деятельности могилевских евреев того времени. Одним из крупных купцов того времени был Афраш Рахмаелович (см.). Около 1585 г. мещане М. обратились с просьбой к королю о запрещении евреям селиться в М., мотивируя свое ходатайство тем, что от них не может быть никакого "пожитку" и порядка в городе, а им — мещанам — только вред в торговле. Король удовлетворил просьбу мещан, однако и после этого встречаем евреев в М., а к началу XVII в. значительную часть населения в М. составляли евреи. В привилегии Сигизмунда III от 23 июля 1626 г. жителям М., для предупреждения якобы возмущения и ссор, происходящих от близости жилищ христианских и еврейских, было определено, что евреи, водворившиеся на торговой площади, должны выселиться на места, отведенные им на той улице, где находится их синагога, т. е. за городской вал, причем новые участки должны по величине равняться тем, которыми евреи владели в самом городе. Благодаря стараниям евреев, этот указ о выселении не был приведен в исполнение. В 1645 г. произошел первый погром при следующих обстоятельствах. В праздник Рош га-Шана (21 сентября), когда евреи по окончании богослужения направились к реке Днепр для отправления там установленного молебствия, бурмистр Ребрович с вооруженной толпой бросился на них. Ночью бурмистр напал на синагогу в надежде найти там евреев, но так как их здесь не оказалось, он удовольствовался тем, что выломал ворота и выбил все окна. Об обостренных отношениях магистрата к евреям свидетельствует, между прочим, постановление магистрата (подтвержденное Владиславом IV в 1646 г.), которым запрещалось жителям отдавать свои дома, как в самом городе, так и в предместье, в наем евреям; оно мотивировалось желанием предохранения якобы от пожаров, происходящих в домах, нанимаемых евреями. В то же время могилевским евреям пришлось бороться против цеха солодовников; они принесли жалобу на то, что вопреки привилегии, выданной королями Сигизмундом III и Владиславом IV (в 1664 г.) на право торговли, занятие ремеслами, покупку домов и лавок, солодовники, опираясь на подложные статьи своей привилегии, объявили, чтобы никто из шляхтичей или крестьян не продавал евреям жита для солода. — Когда русское войско в 1654 г. подступило к М. и потребовало сдачу его, мещане согласились на это при условии сохранения свобод во внутреннем самоуправлении, в религии и проч., полученных от польских королей, а также при условии изгнания всех евреев из М. Вскоре было получено на это согласие царя Алексея Михайловича. Договор был заключен в сентябре 1654 г.; еврейские дома должны были быть разделены поровну между городским правлением и русским правительством, за исключением трех самых лучших, которые должны были быть предоставлены воеводам и приказным людям. Несмотря на это, евреи все же остались в М., не подозревая, что они находились на краю гибели. В конце лета 1655 г. русский полководец Поклонский, узнав, что многочисленное польское войско во главе с литовским гетманом Радзивиллом приближается к М., приказал евреям немедленно оставить город и обещал дать проводников до лагеря Радзивилла, а потом перебил их. Некоторые из евреев, не успевшие выселиться или скрывшиеся в городе, узнав о случившемся, не устояли и крестились. Вскоре, однако, крестившиеся, по миновании опасности, вернулись к своей прежней религии, за исключением немногих, оставшихся в христианстве. Существует старая легенда, которая, быть может, и относится к этому событию, что в эпоху казацких походов из могилевской еврейской общины осталась в живых только одна чета, от которой и произошла новая община. Страшное событие навело трепет и ужас на белорусских и литовских евреев; элегии, составленные по этому поводу, в течение сотен лет читались во многих синагогах, а заупокойная молитва ( ) и поныне совершается ежегодно в М. в день, приурочиваемый преданием к этому событию, — Пост Гедалии ( ). Летописец начала XIX в. рассказывает, что евреи М. ежегодно (летом) посещают место страшной резни и читают на могилах разные элегии. Вскоре Могилев опять перешел к Польше, и евреи вновь оказались в городе. Отношение городских властей продолжало быть недружелюбным, что видно из следующих актов. В 1656 г. король Ян-Казимир в привилегии, данной городу М., запрещает евреям строить дома на городском валу и держать лавки (это запрещение, по-видимому, не приводилось в исполнение). В 1664 г. тот же король в привилегии, данной могилевскому цеху мясников, запрещает евреям продавать мясо в каком-нибудь другом месте, кроме обычного, при еврейской школе. В 1692 г. на могилевских евреев было возведено обвинение в употреблении христианской крови для ритуальных целей. Жалоба старосты виленского и ковенского, графа Николая Паца, поданная по этому поводу, рассказывает следующее: когда подданный жалобщика, Гаврила Лапа, с женой и детьми, по бедности отправился на заработки в Μ., то тамошний кантор Лейб Уриашевич уговорил его отдать ему в услужение свою дочь Марину. По прошествии двух недель, 27 марта, хозяин Лейб, посоветовавшись предварительно со старшинами и раввинами, будто бы напал на Марину, уперся коленами и руками в грудь и стал ее давить и душить до тех пор, пока у нее не хлынула кровь изо рта и носа; эта же кровь и была использована евреями для религиозных целей по случаю праздника Пасхи. Марина же на четвертый день умерла. Дальнейших данных по делу об этом обвинении не имеется. — В 1708 г. магистрат отнял у евреев дорожный и другие сборы и передал их в заведование городу. Евреям запрещено было, под страхом штрафа в 10 фунтов воска и 10 фунтов сала в пользу костела, привлекать христиан к работе в воскресные и праздничные дни и проходить по улицам, открывать окна и двери в домах своих во время крестных ходов в праздник Божьего Тела. С другой стороны, было постановлено, что евреи, живущие в городе и его предместьях, подлежат не городскому суду, а замковому, "согласно давнему обычаю и правам, им дарованным"; равным образом они не подлежат ни складчинам, ни налогам городским, разве только за городские земли. Согласно предложению магистрата и санкции мещан, в 1729 г. было принято решение не сдавать евреям в аренду городских весов и мельниц. В 1736 г. король Август III, подтверждая разные привилегии города М., санкционировал также запрещение Яна-Казимира евреям строить дома на валу, проживать там и держать лавки, и, кроме того, приказал магистрату, ввиду того что евреи, вопреки старым запрещениям устраивать лавки и заниматься торговлей на валу в самом городе, все-таки успели скупить немало земли и застроить ее, выделить евреям, живущим на валу, другую землю в предместье, взамен той, которой они владеют. Этот приказ короля, однако, не был приведен в исполнение; евреи продолжали жить на насиженных местах. Когда в 1746 г. сгорели 3 еврейских дома на валу, мещане опять обратились с просьбой к королю о воспрещении евреям строить дома близ купеческих лавок, но эта просьба была оставлена без последствий. Впрочем, многие из мещан сами способствовали евреям строиться в городе, а имевшие в городе каменные дома охотно отдавали их в аренду евреям. Магистрат упрекает их в том, что они сами являются нарушителями своих же постановлений против евреев, и в 1748 г. доводит до сведения мещан, что уже отправлен мемориал к королю о запрещении евреям строиться в городе, ввиду многократных пожаров, происходящих от этого; но все резолюции магистрата в ближайшие годы не имели никакого успеха. Опираясь на королевские привилегии (кроме уже упомянутых, необходимо еще отметить важные грамоты 1730, 1751 и 1752 гг.), они могли успешно бороться против мещан. Среди прочих занятий и ремесел евреев видное место занимали винокурение, пивоварение и медоварение. Откупы сборов в пользу королевской казны также по большей части находились в руках евреев. На почве этих занятий и возникали столь частые споры между ними и мещанами. В борьбе с евреями магистрат не пренебрегал ничем; утаить от откупщика-еврея количество вываренного пива считалось вполне дозволенным, и магистратские книги об этом красноречиво повествуют. Такие постоянные неурядицы в экономической и правовой жизни, беспрерывная борьба с мещанами, погромы, частые пожары и т. д. — все это задержало развитие духовной жизни могилевских евреев. В Литовском вааде М. был представлен только как одна из общин Брестского округа. Впрочем, и в самом М. происходили местные областные съезды "депутатов от общин", и на одном из таких съездов был выработан кагальный устав для местечка Петровичи. — В конце XVII в. в М. практиковал врач-еврей, по имени Гирш. — Саббатианское движение нашло отклик среди могилевских евреев. Синагога в М. была построена в 1680 г. (см. А. Гаркави, Историческая справка о синагогах и пр., Восход, 1894, III, 65). — В 1766 г. в кагале и его парафиях 642 плательщика подушной подати. В предместье Лупулове

жило немалое число евреев, имевших там школу, согласно привилегии 1687 г.
Ср.: Русско-еврейский Архив, т. I; Регесты, I, II (и III; печатается); С. Дубнов, Исторические сообщения, № 6, Восход, 1894 г.; Памятная книжка Виленского Генерал-губернаторства на 1868 г.; К истории евреев в Могилеве, Будущность, 1902, № 26 (здесь приведены в русском переводе привилегии 1730, 1751 и 1752 гг.); Описание Могилевской губернии; П. Марек, Восход, 1904 г., кн. V; Вилен. Центр. Αрх., кн. 3633 (бум. Бершадского); Областной Пинкос Литовского Ваада (печатается при Еврейской Старине); Słownik geografìczny; J. E., VIII, 641—643; Трубчинский, Летопись города Могилева.

Ш. Шраер.

Ныне — губернский город. По окладным книгам 1801 г. в уезде насчитывалось: купцов-христиан — 112, евреев — 68; мещан-христиан — 2822, евреев — 3607. По ревизии 1847 г. в уезде были следующие "еврейские общества" в составе 20783 душ: Могилевское — 7897 душ; Шкловское — 9677; Княжицкое — 473; Буйницкое — 286; Круглянское — 381; Друцкое — 412; Голавчинское — 570; Бельничское — 1087. Кроме того, были еще: Тетеринское, Шепелевичское и Кручанское общества, число душ коих не было указано. По переписи 1897 г. в уезде жителей около 160 тысяч, среди них около 35 тыс. евреев, в том числе в городе М. жителей 43119, среди них 21539 евреев. В числе поселений, в коих не менее 500 жителей, евреи представлены в наибольшем проценте в следующих: Белыничи — 2215 жителей, из них 1063 еврея; Головчин — 1254 и 433; Княжицы — 731 и 668; Круглое — 1442 и 553; Круча — 919 и 713; Селец II — 604 и 561; Тетерин — 602 и 286; Тишовки — 1398 и 387; Шепелевичи — 910 и 138; Шклов — 6931 и 5422. — К 1 января 1909 г., по данным губернского статистического комитета, население М. возросло до 53518 человек, еврейское население — до 27474 человек (т. е. возросло на 27%). Главная масса самодеятельного еврейского населения сосредоточена в торговле и промышленности — около семи тысяч душ; свободные профессии и частная служба занимают около четырех тысяч. Важнейший продукт торговли — хлеб, в остальном торговля носит чисто местный характер. Не многим более развита и промышленность, характер ее — мелкий. Важнейшая отрасль — кожевенное производство (производительность 435 тыс. руб.), но и оно носит скорее ремесленный характер. Официальные данные насчитывали к 1909 г. 219 фабрично-заводских предприятий с 667 рабочими. Ремесла мало развиты и сосредоточены по преимуществу в руках евреев. Подчинение мастеров магазинам и здесь нашло себе место; все столяры, например, по данным Евр. Кол. Общ., работают на магазин. Оригинальной особенностью еврейского ремесла в М. являлись существовавшие до последнего времени "хевры", в других местах давно исчезнувшие. В М. они возникли в 60-х гг. (дамские портные — 1864 г., маляры — 1872 г.) и первоначально объединяли как хозяев, так и рабочих в один союз. Впоследствии с ростом антагонизма между рабочими и хозяевами хевры начали возникать самостоятельно и обособленно у тех и других, и в начале XX века стали превращаться в обычные кассы взаимопомощи и профессиональные союзы западноевропейского типа. Главной целью "хевр" была выдача пособий больным и нуждающимся членам, уход за больными и проч.; когда же хевры начали обособляться для рабочих и хозяев, у них прибавилась задача "защиты подмастерьев путем отказа от работы у обидчиков и примирения рабочих и хозяев". Каждая хевра имела свою Тору, иногда и синагогу. В настоящее время хевры распались; распались и профессиональные союзы, которым они уступили место. В 1908 г. вновь возникло профессиональное общество служащих в торгово-промышленных заведениях. Вместе с тем народились организации, ставящие своей целью облегчение положения ремесленников путем организации кредита, например ссудосберегательное товарищество. Значительное участие евреи принимают в Обществе взаимного кредита и в Кредитном товариществе. Образовательные учреждения, к которым не прегражден доступ евреям: мужская гимназия, 69 евреев (из 484), женская с 2-летним педагогическим курсом, 129 (из 571), реальное училище, 32 (из 237). Как и в других городах Северо-западного края, преграждение доступа в казенные учебные заведения привело к возникновению сравнительно большого числа частных учебных заведений; таковы 2 частные женские гимназии со 173 евреями (из 368), частное мужское перворазрядное учебное заведение (96 евреев из 126), М. общественное перворазрядное 8-классное учебное заведение (133 еврея из 139). Кроме того, имеются Центральная фельдшерская школа, содержимая на средства земских сборов 3-х губерний (32 еврея из 159), Центральная повивальная школа (20 евреев из 144). В городских училищах евреев около 16%, в начальных — 1,4%. Специально-еврейские учебные заведения: 45 хедеров, 1 еврейское ремесленное училище с 118 учащимися, талмуд-тора с 350 учащимися, 1 иешибот с 50 учащимися, начальное еврейское училище с 203 учащимися, народное еврейское с 45 учащимися, частная еврейская женская 4-классная прогимназия, 1-классная женская школа, элементарная школа, еврейская сельскохозяйственная ферма и т. д. И в М. за порогом школы остается немало еврейских детей: по данным Евр. Кол. Общ. — 72%. Существуют (1911 г.) тридцать восемь синагог и молелен, из коих тринадцать принадлежат хасидам. Старейшая синагога (см. иллюстрацию) возникла около 180 лет назад; на западной стене имеется надпись о том, что здание перекрашено в 1760 г.; первая хасидская молельня была построена в 1803 г. в память освобождения главы белорусских хасидов Залмана Шнеерсона из заключения; она сгорела в 1846 г. и на ее месте теперь находится "Любавичская молельня"; самая старая Тора написана 252 года назад.

Внутренний вид синагоги в Могилеве (на Днепре).

Внешний вид синагоги в Могилеве (на Днепре).

Из двух кладбищ одно существует около 230 лет, второе — с 1809 г. В трех верстах от М., возле Печерска, имеется предполагаемая братская могила евреев, убитых в 1655 г. казаками; сюда долгое время паломничало окрестное еврейское население. Из благотворительных учреждений самым крупным является Общество пособия бедным евреям. В богадельне при еврейской больнице призревается на суммы коробочного сбора 25 человек. Отметим еще общество распространения среднего образования в губернском городе М., общество древнееврейского языка "Иврия". Коробочный сбор достигает 14 тыс. руб. В 1904 г. здесь произошли антиеврейские беспорядки.

Ср.: Перепись 1897 г., Могилевская губ.; Дембовецкий, Опыт описания Могилевской губ.; Материалы об экономическом положении евреев; Памятная книжка Могилевской губ. на 1909 г.; Восход, 1904 г., №№ 20, 21.