Семья Огуз

 - Расскажи еще про маму и ее родственников.
Ну про маму что сказать.. Мама наоборот родилась в очень большой семье. Дед Арон Огуз, отец моей мамы, был кантонистом. В середине 19 века, в царское время еще, евреев призывали в армию и надо было прослужить 25 лет, зато это давало право.. во-первых, давали потом то ли стипендию, то ли пенсию,, ну в общем платили какие-то деньги и разрешали жить за чертой оседлости. И в результате мой дед жил в Вильно.
- Он там жил после службы?
- Этого я не знаю, до он там поселился или после. У него был брат, очевидно, по-моему его брат. Их там, видимо, несколько братьев было, может даже не один брат, я уж не знаю подробностей, вот он служил 25 лет, где уж он служил я тоже не знаю, может он не из Вильно, но он поселился, закончив службу там, женился и он работал на железной дороге, на вокзале, типа счетоводом, во всяком случае это давало возможность зарабатывать деньги небольшие, но жили они не очень. А вот его брат был.. Мамины двоюродные сестры, они значит были дочками брата дедушки и судя по всему жили они гораздо лучше, потому что он был вообще главой еврейской общины какое-то время, там выбирали их, не знаю уж, но во всяком случае они говорили, что жили лучше. А у деда тоже была большая семья, было два старших брата и он был женат дважды. Первая жена его умерла, двое больших взрослых детей, они много старше были мамы там и тети моей, они же родные сестры. Они, эти братья, в 1905 году эмигрировали в Америку, когда были погромы еврейские, стало опасно, примерно как после распада у нас Союза началась эмиграция в Израиль, в Америку тоже было, а в 1905-м году была такая же за любые деньги садились на пароход и уезжали искать свою судьбу, ну в общем все как-то устраивались, находили работу, эмигрировали и они с 1905-го года там жили, переписывались очень редко. Один брат Герасим, а второго я уже даже не помню как звали. Они жили в Америке, мама тоже их толком не знала, маме было 7 лет, когда они уехали . Они были от первой жены, а потом она умерла и дед женился на младшей сестре той самой жены. Короче говоря бабушку звали Сара. Их было трое или четверо сестер и еще был брат Яков, брат моей мамы. От Сары у него был Яков, Белла, фотография у нас есть, мама, Фрида, Анна, Ханна она вообще. Образование дали только Якову, он был юрист, учился в Берлине, кстати. Очевидно, он был старше их, и жена у него была Берта. А дальше, когда началась первая мировая война, немцы начали наступать, никаких погромов там не было, немцы нормально относились тогда к евреям, не было ничего похожего, почему очень много пострадало тогда евреев в следующую войну, старые которые уже все это пережили, не считали немцев плохими, считали, что все это пропаганда. Когда первая война была, когда начали наступать , то молодые двинулись в Россию и оказались.. Баба Аня моя, по-моему, еще осталась в Вильно, а мама поехала к своей сестре Белле. Мама была младшая, а баба Аня была 95-го года, а мама 98-го, а Белла еще старше. Она вышла замуж, я знаю уже только после Революции, что он был каким-то чуть ли не комиссаром то ли в Екатеринбурге. Жили в Екатеринбурге и мама туда приехала и жила там. А тетя Аня позже оказалась в Петербурге и вышла замуж за бизнесмена, но это уже позже стало когда был нэп, после Революции. Он занимался бизнесом, тогда это разрешили, Ленин тогда разрешил новую экономическую политику. А потом мужа тети Беллы, который был в Екатеринбурге, его перевели на работу в Петербург. Они ехали в эшелоне, а по дороге он заболел и умер от какой-то болезни. Они доехали до Петербурга, уж не знаю как они тут устраивались, наверное, у тети Ани, не знаю в общем. И они уехали обратно в Вильно, к родителям, а у них был ребенок, Рива. И они уехали обратно туда и в результате там, в Вильно, Яков жил и Белла. А в гражданскую войну все были разбросаны, тетя Аня была в Киеве и там кончила зубоврачебный техникум, потом в Петербурге работала зубным врачом, правда не долго, но в общем работала в зубоврачебной поликлинике, до войны она работала. А в 22-м году дед Арон скончался, а уже Вильно перешло к Польше и была граница, фактически это была уже не Россия, а Польша. И всякие связи были прерваны, считалась Польша враждебным государством, но как-то баба Аня ездила на похороны отца, мама почему-то не ездила, и мама тогда в Екатеринбурге еще была очевидно и они с тетей со старшей ездили хоронили отца, как уж пробрались не помню, сложно было, но они в 22-м году в Вильно были, а потом совсем границу закрыли и всякие связи, даже переписка, почти нельзя было связаться и с родными они не виделись. Потом мы жили на Кировском, в результате мы все жили в этом доме. Сначала тетя Аня тоже жила в этом доме, только в другом подъезде, а мы в квартире жили. Наша квартира окна выходят на Кировский проспект, балкон был, такая комната, вот я говорил 39 метров у нас была комната. А баба Аня жила тоже имела комнату, но меньше, 18 что ли метров. А еще жила одна семья в этой же квартире. При чем эта квартира тоже была деленная. Эта семья оказалась как они тоже при всех этих войнах и революциях в Питере. В принципе они из Варшавы, тоже Россия еще была. Муж с женой и у них две девочки, одна большая уже была Лиля, а одна Ира моя приятельница. Мы росли вообще вот буквально с рождения, она меня старше была почти на год и мы вплоть до войны жили в одной квартире. Дружили, но потом получилось так, что после эвакуации, после войны, у них родные были в Москве и они квартиру потеряли, квартиру мы потеряли ту в Питере, но благодаря тому, что вернулись из эвакуации, тогда же этого не знали.. Ну ладно давай уже по порядку. Когда мне исполнилось 4 года я заболел, вот когда Кирова хоронили, заболел я сначала скарлатиной, меня отправили в Филатовскую больницу, мама была уже врачом.
- А какое она образование получила?
- Первый мед, она работала потом физиотерапевтом. Кончила хорошо, пять или шесть лет учились.
- Проблем с поступлением тогда не было?
- Нет, думаю нет.
Меня отправили в больницу, я помню, мама приходила туда. Я скарлатиной легко болел, я даже помню, как я в кроватке там лежал, и вдруг туда поместили... мы же были в боксе четверо ребят больных и туда буквально на 2 часа поместили девочку, считали, что у нее тоже скарлатина, а потом оказалось что у нее корь. И в общем, когда меня уже выписали я пошел домой, и вдруг у меня поднялась температура, так как я заразился корью, очевидно. И я болел всю зиму 34-ый очевидно был год. С осени. И болел так подряд, не вставая, у меня было воспаление легких, воспаление ушей и одно за другим. После ветрянки потерялся иммунитет и заболел я ранней осенью, где-то сентябрь-октябрь, а я был очень полный и, говорят, что из-за этого я остался жив. Приходили врачи даже, муж тети Ани, вернее не муж, он был директором поликлиники на площади Труда, и кололи камфарой, я умирал буквально, но я выжил. Но я до болезни ходил нормально, а я разучился ходить и меня на руках таскали и потом до 7 лет хромал, волочил ногу за собой, но в общем выжил. Я только помню как меня, когда была похоронная процессия по Кировскому пр., Кирова когда хоронили, папа брал меня на руки, по Кировскому пр. по трамвайной линии в то время ходил паровоз. Потом что сказать папа работал на заводе, мама работала в поликлинике, тетя Аня тоже работала зубным врачом в поликлинике, как-то жили. Условия, конечно, были… была колонка дровяная, ванная даже стояла в квартире, мы там мылись, меня-то правда в баню водили. И я учился в школе, в школе на пл. Льва Толстого и я там окончил 3 класса, и Ирка там училась моя, только классом старше. И дружно довольно жили семьями. И потом Польшу поделили, и Вильно оказалось в Литве, а потом Литву захватили советские войска, и она стала частью советского союза. И восстановилась сразу связь, переписка и я помню, как в коридоре у нас висел телефон, и вот по телефону позвонили в Вильно и впервые через 20 лет мама говорила со своими родителями, бабушке было тогда уже под 90 лет, она уже говорят немножко была невменяема, мужа уже давно не было. Это был где-то 40-й год и все мечтали поехать и уже договорились, что в отпуск поедем в Вильно на побывку. Потом мама узнала.. тут была большая мишпоха, было много из Вильно, целая община, кто попал в Петербург.
- еврейская?
- Ну нельзя сказать еврейская, ну они все евреи были, но это просто были знакомые, это вся молодежь, старые-то все остались там, которым в это время было по 20-25 лет, семья были, я их всех звал – тети, тетя Зина, тетя Поля.. подруги мамы или подруги в основном моей тетки, она была общительной довольно, например у нее была подруга с которой они познакомились в Киеве, где она образование получала во время гражданской войны фактически, ну и масса Вильнинских было, наверное 5-7-8 человек было оттуда, они приходили в гости, на дни рождения.