ФИЛО/АНТИ - СЕМИТЫ И СЕКСУАЛЬНОСТЬ, ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Содержание 1 О вреде подозрений 2 Любовь к рисованию 3 Свобода и фантастика 4 Страсти и вкусы 5 Наш выбор или мужская точка зрения 6 Лошади, ужасные подозрения и географические открытия 7 Цена малахольности 8 Человечище 9 Сила слова 10 Судьба поэта 11 Достоевский и сыновья 12 Грустная история 13 Правда о Сексусе 14 Уникальные способности 15 Проблемы женственности

О вреде подозрений

Льюис Кэрролл

Никто уже теперь доподлинно не сможет сказать - любил ли его преподобие Чарльз Лутвидж Доджсон (в миру Льюис Кэрролл) евреев или ненавидел их лютой ненавистью.

Впрочем, точно также никто уже теперь не сможет сказать, любил ли его преподобие маленьких девочек, или они любили его.

Известно только, что обладавшие извращенным воображением и неутомимой подозрительностью мамаши, едва завидев Чарльза Лутвиджа, хватали своих нимфеток под мышку и с воплями бежали прочь.

И плевать им было, что Льюис Кэрролл не какой-нибудь там заурядный педофил (как утверждали некоторые клеветники), а профессор математики Оксфорда, один из лучших фотографов, автор знаменитой «Алисы в стране Чудес» и 103 тысяч 721 письма.

Любовь к рисованию

Всемирно известный режиссер Эйзенштейн (которого все вокруг подозревали в скрытом еврействе) очень любил рисовать.

Сергей Эйзенштейн

Особенно порнографические картинки. Он рисовал их везде и всюду, днем, утром, вечером, ночью. Дома, в гостях, на работе.

Исаак Бабель

Если у него отбирали бумагу, рисовал на газетных полях. Издевался над Бабелем. Приходил к нему в гости и изрисовывал все газеты. Газеты выбрасывать было нельзя, там были портреты вождей.

Тогда Бабель, поминутно оглядываясь на жену, обдирал у газет поля. Некоторые злые литературоведы утверждали, что жена вытаскивала их из мусорного ведра и внимательно рассматривала.

А некоторые негодяи договорились аж до того, что его рисунки потом попадали в НКВД. И хотя мы им нисколечки не верим, они утверждают, что в НКВД собирались открыть галерею художника Эйзенштейна.

Но опоздали. Он умер сам.

Свобода и фантастика

Герберт Уэллс не одобрял антисемитов, но и сионистам не доверял. Они мешали ему построить его мировое государство.

Да, кроме сионистов, у него и так хватало забот: хотя у великого фантаста было всего две или три жены, его допекало бесконечное количество любовниц, регулярно рожавших ему по одному ребенку.

«История моих отношений с женщинами - это главным образом история ненасытности, глупости и больших ожиданий», - сказал он, написал «Записки о сексе» и в 70 лет влюбился в любовницу Горького Муру, которая так любила свободу, что вскакивала по ночам, натягивала на голое тело платье и со свертком белья под мышкой удирала от Уэллса через весь Лондон.

Пожилой Герберт так сильно переживал эти внезапные побеги, что неудовлетворенный, фантазировал всю оставшуюся ночь.

Благодаря чему теперь мы, любители фантастики, можем наслаждаться продуктами его неудовлетворенной страсти.

Страсти и вкусы

Что объединяло столь разных людей, как Робеспьер и Дантон? Понятно что – они не евреи.

Дантон вообще был любимцем женщин, а Робеспьер страдал в одиночестве. Дантон был богач и эпикуреец, а Робеспьер - бедный аскет. Дантон страдал от избытка сексуальности, а Робеспьер от ее недостатка. Дантон разбрасывался поклонницами, а Робеспьер домогался расположения. Дантон был душа общества, а Робеспьер – желчный тип.

Обоих приютила бесполая, равнодушная Гильотина.

Наш выбор или мужская точка зрения

Жорж Санд

Нуриев

Кокто

Гертруда Стайн

Цветаева

Вирджиния Вулф

Вот мы теперь все знаем: еврей, не еврей, писатель, художник, Сократ, Платон, Сафо, Да Винчи, Микеланджело, Уайльд, Жорж Санд, Чайковский, Вирджиния Вулф, Кокто, Гертруда Стайн, Цветаева, Нуриев - гомосексуалисты. Мужские и женские. Все, поголовно.
Так что ж нам теперь с досады-то, член отрезать?!

Нет. В меньшинстве, да крепко на своем стоять будем!

Сократ

Платон

Сафо

Да Винчи

Микеланджело

Лошади, ужасные подозрения и географические открытия

Николай Пржевальский

Знаменитого русского путешественника Николая Михайловича Пржевальского потомки (впрочем, чужие) подозревают в какой-то мерзопакостной гадости.

Будто бы славный наш Николай Михайлович только притворялся поляком, а сам был папой И. В. Сталина (ну это бы еще полбеды) и самое главное – ЕВРЕЕМ.

Не хватает слов, чтобы передать свое искреннее возмущение этой отвратительной клеветой. Кто-то должен дать отпор наглым хулителям и сказать, наконец, правду!

Ну что это такое, что не гений – то обязательно еврей. И Пугачева у них – еврей, и Шостакович, и Киркоров, и Чингисхан. А что ж русские, да поляки - бездари?! Не отдадим им Николая Михайловича!

Тем более что правда заключается в том, что знаменитый русский путешественник Николай Пржевальский, открывший свою лошадь и ставший национальным героем, никаким евреем никогда не был, а, наоборот, был человеком исключительной порядочности и всегда ездил в экспедиции в сопровождении адъютанта.

Его лошадь

Его адъютант

И обязательно молодого.

И обязательно симпатичного.

И каждый раз нового.

Современники утверждали, что он меняет любовников, словно перчатки.

А они что хотели, каждый раз новую лошадь?

А еще говорят – еврей, еврей... Наш, русский, из поляков.

Цена малахольности

Юкио Мисима

Как доказали биографы, японец Мисима, еще в младенчестве обладавший невероятным мужеством, никогда не занимался мастурбацией. Он с детства был малахольным.

Его папа, любивший нацистов и не любивший евреев, с юности заставлял его учить наизусть трехтомник немецкого права. Ну, что тут скажешь, станешь тут малахольным.

Мисима не выдержал и сел писать книги. Написал опус «Мой друг – Гитлер». Потом решил накачаться. Потом долго смотрелся в зеркало. Потом не получил Нобеля. Потом решил стать каким-нибудь самураем.

Но самураи к 1970 году все уже вымерли. Тогда он объявил войну конституции, захватил генеральный штаб и с криком - Да здравствует император! - сделал себе харакири. И стал культовым писателем для всех малахольных.

А если бы он мастурбировал?.. *

• Тогда, скорее всего он не вступал бы в интимные отношения с мужчинами и Высший Токийский суд не изъял бы из продажи книгу его любовника Фукусимы, и тому не пришлось бы выплатить 5 миллионов йен родственникам Мисимы, и 100 тысяч его малахольных поклонников не прочли бы его полные любви писем.

Человечище

Вот, говорят, Лев Толстой – любитель евреев! А другие, наоборот – антисемит! Да кто его сейчас разберет...

Но вот, что доподлинно известно, так это то, что, как едко и правдиво заметил писатель Д. Хармс, Лев Толстой очень любил детей. Всяких - крестьянских, господских, дворовых. И никак их отличить друг от друга не мог. Все на одно лицо, все на него похожи. Что не ребенок, то Лев Толстой, только махонький. Да без бороды.

Еще Лев Толстой очень любил толстовцев. И иврит любил. И Ясную Поляну.

А церковь православную и Вильяму Шекспира терпеть не мог.

Еще любил Севастополь и грибы соленые. И Крейцерову сонату и баб деревенских, когда с покоса идут, и Пьера Безухова и Россию, и возлежать в раскаленный полдень в тени покрытого соломой навеса, и кулебяку любил, и периодами писать толстовскими.

А паровозы терпеть не мог, да и безнравственность презирал, а вот совестливость, правду и девственность ну очень, очень любил.

А разврат и насилие ненавидел аж люто.

Еще Софью Толстую любил, родственниц ее, нянек, племянниц, приживалок разных, их очень уважал и перед завтраком и в полдень после обеда. Много у него любви было, просто ненасытное либидо какое-то. Матерое. Да ведь и сам - человечище.

Толстой и Софья

А больше всего любил он каяться. И дневник вел с толстовскою правдою. Себя не жалел. Как вспоминают недоброжелатели, бывало, спрячется, подстережет с покоса девку крестьянскую, в кусты затащит, а уж там любит, любит, любит дуру-то глупую. Та брыкается, счастья своего понять не может.

А Толстой прибежит домой весь в слезах, хвать дневник и пишет, пишет, пишет. Слезами от стыда заливается. Порок обличит, запишет «люди, живущие только своими страстями – это звери», захлопнет дневник, чувствует – полегчало. Тут и на боковую пора. А завтра с утречка, как с покоса пойдут…

И решил он однажды Софье довериться. Такой мол, графинюшка, свадебный тебе подарок. Софья толстовских мук не ведала, прочла, да и в обморок бухнулась. Нервы-то у барышень никуда.

Толстой очень любил детей 2

Ну, да одно утешение: покос с Божьей помощью, продолжался. А как силы-то поубавилось, ушел он из Ясной Поляны.

На кой она сдалась теперь к лешему. Так и помер.

И действительно прав оказался, доказав еще при жизни это собственным изречением – «Счастье не в том, чтобы делать всегда, что хочешь, а в том, чтобы всегда хотеть того, что делаешь!»

Сила слова

Что думал о евреях Оскар Уайльд? Да и думал ли вообще о них что-нибудь? Истории это неизвестно.

«Единственный способ избавиться от соблазна - поддаться ему», - сказал Оскар Уайльд, стал гомосексуалистом, знаменитым писателем, обанкротился, сел в тюрьму и умер нищим в Париже.

А если бы он сказал по-другому?

Судьба поэта

Уитмен

Поэт Уолт Уитмен до 42 лет стихов не писал. Он просто любил весь мир. Даже «японцев, славян и евреев». Никто и не знал, что он великий поэт. Он все время на холмах лежал. Один лежал. Наверное, онанировал.

Вот родственники и думали, что он идиот. Лежит себе один, онанирует. Точно – идиот. Ничего родственники о докторе Фрейде не знали. А про сублимацию и слыхом не слыхивали. Просто думали – онанист проклятый.

Конечно, обидеть художника каждый может.

Ну и кто прав оказался?

Достоевский и сыновья

У Михаила Достоевского было два сына. Один инженер, а второй Федор. Федор тоже хотел инженером стать.

Да мало ли кто чего хочет. Братья даже учиться стали в одном Инженерном замке. Все им там напоминало родную усадьбу. И решетки, и пики, и стены тюремные.

Не выдержал Федор, оглянулся вокруг, запил с горя, да и сломался. А потом уж и вовсе писателем стал.

Конечно, теперь-то все знают, что отец у Достоевского садист был, а сам Федор Михайлович – гениальный писатель, антисемит, псих ненормальный, мазохист, припадочный, эксгибиционист, вуайерист, фетишист, латентный гомосексуалист.

Ну, казалось бы, куда больше?

Ан, нет.

В карты-то иногда выигрывал!

Грустная история

Главный поэт Советского Союза Пушкин тайно любил евреев. Но об этом никто не знал. Пушкин скрывался. Так говорят, и писал для конспирации - «проклятый жид, почтенный Соломон!» «Проклятый жид» - для публики, а «почтенный Соломон!» - для единомышленников.

Он, говорят, и сам был тайный еврей по прапрапрапрадедушке. Врут, наверное.

Но вот, что точно известно, так это то, что великий поэт ненавидел тиранов, любил свободу, Наталью Гончарову и крепостных девушек.

А девушки его не любили - страшный уж больно, на негру похож. Тогда поэт их насильничал, ссылаясь на право первой брачной ночи.

За это его укоряли друзья, сумасшедший Чаадаев и некий Пущин, который писал неизвестные нам стихи.

А Пушкин считал, что «безответная любовь не унижает человека, а возвышает его» и на их укоры плевать хотел. И продолжал насильничать.

Грустная история. Поучительная.

Смотришь издалека – вот так и довели негры Россию!

Правда о Сексусе

Генри Миллер

Вот Генри Миллер. Был запрещен во многих странах.

Говорят, страшно был сексуален. Писал, писал - Сексус, Плексус…

А это ведь все от зависти.

Сам без образования. Родители – немцы. Антисемиты. Сам с евреями якшался.

Что уж тут остается?!

Вот и поплатился.

Уникальные способности

Ги де Мопассан

Центральный основополагающий источник знаний современного интеллектуала «Википедия» сообщает нам, что наш великий французский писатель Мопассан был «slightly anti-Semitic» (слегка антисемитичен).

Да быть такого не может! А мы его так любили. Недоумеваем...

Разочарование следуют за разочарованием. Вот мы, например, думали, что Мопассан любил писать. Но и здесь казус! Это не так.

Он любил заниматься сексом. Волосы встают дыбом. «Даже под мышками», - как сказал Ильф.

Этот развратный Ги совокуплялся как заяц. Бился об заклад, звал свидетелей и, как сообщают потрясенные очевидцы, «совершал по шесть и более половых актов подряд». При этом, хвастаясь, что может еще раз двадцать.

У него в приемной с утра стояла очередь из замужних дам. Каждый день штук по десять. Современники, описавшие это, захлебывались слезами. От зависти или ужаса.

Ну и что из этого вышло? Наш любимый, великий, французский...

Сошел, мерзавец, с ума.

Проблемы женственности

Кое-кто рассказывает, что русская поэтесса Зинаида Гиппиус, покровительственно и благосклонно отозвавшаяся о Мандельштаме, как о «неврастеническом жиденке», била хлыстом декадента Мережковского и хотела воткнуть березовый кол в глотку большевикам.

Даже не верится. Это звучит, по меньшей мере, неубедительно. С чего бы это большевикам подставлять свою глотку, а Мережковскому остальные части тела? Непонятно.

Тем более что Мережковский был ее родным мужем, а большевики – коммунистической партией. Что ж она, Зинаида, не только разгуливала в мужской одежде, но еще была и настолько не женственная? Ну, предположим, странная была эта Гиппиус. Ну, нетрадиционной какой-то удивительной ориентации. Ну, может, и Мережковский тоже. Ну, полюбили они Муссолини. Ну, жили с Дмитрием Философовым.

Но родного мужа кнутом? Наверняка, клевета! *

• Опровержение

По другим дошедшим до нас сведениям Зинаида Гиппиус никогда подобным образом не обращалась со своим мужем. Вероятнее всего у нее не было кнута.

Муссолини

Философов

Мережковский

<< Часть первая    Часть третья >>