Давид Мишне

 "С Давидом Абрамовичем мы с женой имели счастье познакомиться в доме отдыха 'Актер' на волжском Плесе. Мы оказались соседями по столу. Это был чрезвычайно подвижный, атлетически сложенный человек в возрасте, близком к 70 годам. Мы очень быстро сблизились, в Плесе вместе проводили время, а в дальнейшем, по возвращении в Москву продолжали встречаться то у нас, то у него дома. По его рассказу, к моменту гибели брата Исаия ему было 17-лет. Он жил тогда в Баку. Боясь преследований властей, бежал - в Турцию на пароходе, устроившись на него юнгой. В Турции некоторое время перебивался случайными заработками, не гнушаясь самой тяжелой черной работой. А затем, собрав немного денег, купил билет на пароход и перебрался в Америку. Он перепробовал немало разных профессий: мыл посуду в ресторанах, был строительным рабочим, учился музыке и подрабатывал игрой на трубе. Накопил деньги для учебы в университете, а, окончив его, стал работать над диссертацией, темой которой было организация школьного спортивно - воспитания.

Давид Абрамович рассказывал, что вскоре после приезда в США стал активным | членом коммунистического движения. Внимательно следил по газетам за происходившей тогда в СССР "борьбе советского народа с врагами народа", выражал, как и многие другие, сочувствие этой борьбе. Как известно, в этом он был не одинок. В то время многие, и в особенности евреи, рвались в дорогую им "первую страну подлинной демократии", с тем, чтобы на месте вместе со всем народом активно участвовать в этой борьбе. Хорошо известна их дальнейшая судьба. Давид был среди таких людей. В 37-38 гг. он неоднократно встречался с тогдашним послом СССР в США Трояновским. Просил у него визу для возвращения в СССР. Трояновский лучше Давида разбирался в существе происходившего там. По-видимому, желая уберечь молодого человека от возможных неприятностей, всячески отговаривал его от этой затеи. 'Вы, кажется, работаете сейчас над диссертацией. Продолжайте работать и заканчиваете ее. Приходите через несколько лет, и тогда мы вернемся к этому вопросу'.
Давид так и поступил. В 1940 г. Мишне получил долгожданную визу и с большим энтузиазмом отправился в Москву. Будучи хорошим специалистом в области спортивного воспитания, он рассчитывал на то, что найдет без труда работу по специальности. Он захватил большую литературу по этому вопросу, в частности, по организации спортивного образования и воспитанию спортсменов в учебных заведениях, по спортивной медицине и пр. Ему казалось, что его опыт должен оказаться полезным стране, где спорту уделяется так много внимания. Тем более что 'дорогой товарищ Сталин - лучший друг физкультурников'
С ним встретились представители комитета по спорту, попросили рассказать о работе в США. Когда эти люди узнали, что основная цель спортивного образования в Америке создание гармонично развитой личности, Давиду заявили 'Нас это не очень интересует. Нам гораздо важнее воспитывать рекордсменов в различных видах спорта. Помогите нам в этом'. Поскольку такая постановка вопроса была ему чужда, и, кроме того, он не занимался этим непосредственно, беседа на этом закончилась. Наивная надежда принести своей стране пользу, не оправдалась.
Давид стал искать работу переводчика. Ведь английский был фактически его вторым родным языком. Такую работу он нашел. Перед самым началом войны Мишне устроился на работу переводчиком ТАСС. Готовил радиопередачи на англоязычные страны. А после войны стал одним из наиболее квалифицированных переводчиков в области медицины и фармакологии, в частности систематически переводил русскую фармакопею. Переводил также и художественную литературу, например, один из романов Хейли, воспоминания маршала Конева (у нас дома есть эта книга с его теплым автографом).

Наступили страшные пятидесятые годы. Д.А.был арестован и получил на всю катушку - 25 лет. К тому времени он был уже женат. Жена получила полагающиеся ей как члену семьи врага народа свои 8 лет лагерей. Д.А. отбывал наказание в страшной сухановской тюрьме под Москвой. В одной камере с ним сидели пленные немецкие и японские высокопоставленные генералы. Жизнь в тюрьме текла обычно. Всех пленных отпустили. А он вместе с другими 'изменниками родины' продолжал сидеть. В конце 1952 г. его перевели в тюрьму в Баку. Круг замкнулся. Начиналось дело Берии. Поскольку в азербайджанском НКВД знали, что Мишне из Баку, он должен дать показания о ставленнике Берия Багирове. Заключенные по тюремной почте узнали о том, что готовится процесс Берии.
Все время, пока Д.А. был в заключении, его жену шантажировали и говорили, что муж признался в своей шпионской деятельности. Требовали и от нее каких-то признаний. В 1956 г. Д.А. был освобожден и вернулся в Москву. Жена вернулась немного раньше. Но пожила недолго."

Из воспоминаний. Илья Марьясин.